Утерянный образ

Когда ты теряешь того, кто тебе дорог, ты страдаешь от любого напоминания о нем, и о времени, проведенном вместе. Однако по ночам ты вспоминаешь былое и пытаешься воскресить в памяти образ утерянного навсегда. И вот он, этот прекрасный и столь любимый сердцу образ. И вдруг, как молния, мысль: его (предположим) глаза! О, да, глаза бездонные, как море (их ты не спутаешь ни с чьими другими!), о, если бы вновь, хотя бы на секунду, заглянуть, утонуть в них! Ты медленно, чтобы не спугнуть надвигающееся чудо, воссоздаешь в памяти ту насыщенность цвета и те веселые всплески пламени где-то в глубине глаз, и… ничего! Даже не пустота, нет! Белесый туман, растекающийся по его глазам, не дающий увидеть их.

Ярость! Злость, обида. Паника! Как получается, что ты видишь его, но не можешь разглядеть глаза?! Ты сможешь, да, ты сможешь это сделать!.. Но проходит ночь за ночью, а у тебя не выходит увидеть дорогие тебе глаза. Отчаянье сменяет холодная и безразличная обреченность. И вновь мысль, едва заметная, как первая дождевая капля: «А стоит ли пытаться?». И короткий ответ: «Нет».

Обида (на себя, не на него или на кого-то еще) ослепляет тебя, и ты, обращая любовь свою в ненависть, изгоняешь прочь из памяти все, связанное с ним, а сам облик его стремишься забыть. Забыть легче, чем вспомнить… И ты забываешь, так быстро, что даже не успеваешь понять это и осознать значимость своей потери.

Никто не может забыть что-то навсегда. Вот и та не можешь спать по ночам, ибо в горле застревает ком, и хочется рыдать в голос, непонятно почему. И каждый день ты бесцельно бродишь среди толпы, и бегаешь глазами (а может быть душой?) по лицам в надежде найти среди них одно, знакомое до боли. Ты проводишь рукой по предметам, пытаясь вспомнить то, что чувствовала при его прикосновении; часами бездумно смотришь в воду, смутно желая увидеть рядом его отражение; ты прислушиваешься к каждому звуку, стараясь различить в нем его голос. Тебе кажется, что еще мгновение, и ты что-то вспомнишь, что-то очень важное… Но это мгновение проходит, а за ним еще одно, и ничего не происходит. Только того отчаяния, что было раньше, уже нет…

За Оборотом уносится прочь Оборот, и ты ищешь все слабее и слабее. И, постепенно, все твои взгляды и движения, которыми ты искала, входят в привычку, становятся столь естественными, что окружающие уже не представляют тебя другой. Они становятся твоим характером, и даже ты сама не веришь, что когда-то была иной.

* * *

И вот, однажды, привычно оглядывая толпу, ты вдруг увидишь лицо. Слезы брызнут из глаз, а с губ сорвется полный боли стон.

… Только люди считают, что Великие в ответе за них, за все их действия. Ты же знаешь, что даже Свет и Тьма не в ответе ни за кого. У каждого есть двойник. Он – напоминание, не только о том, как ценна жизнь любого из существ Мира, но и о том, как нужна память. О том, как ценно ушедшее, как важно сохранить в себе его образ. Если лица не напоминание, то зачем же они даются нам? Ведь можно тогда всем быть на одно лицо или вообще, безликими…

Ты увидишь лицо и вспомнишь все, что так долго стремилась забыть. Тихое счастье или безумный восторг (ты вновь видишь это лицо, вновь тонешь в этих глазах!) вкупе с огромным горем (ведь это так ненадолго, и не он это вовсе, и потом все начнется сначала – замкнутый круг!).

И только много позже, уже распрощавшись с этим мимолетным видением, ты поймешь, что стало легче, что душа, до этого бесившаяся неизвестно от чего, вдруг успокоилась. Ты услышишь тишину в сердце, и на какое-то время прежние чувства оставят тебя в покое. А потом все начнется сначала…